Прогулки по Москве. Данилов монастырь

Одним из старейших и наиболее известных духовных центров столицы является, ныне действующий, Данилов монастырь, нередко посещаемый и просто во время прогулок по Москве.

«Даниловские» названия (ныне известные как Даниловский вал, Даниловский рынок, Даниловское кладбище) воз­никли в столице не позднее 1282 года. В те времена, московский князь Даниил (1261—1303 гг.) соорудил на пра­вом берегу Москвы-реки первую дере­вянную обитель, включавшую церковь Да­ниила Столпника. То был первый московский монастырь. Незадолго до своей кончины, Даниил вступил в монашество и завещал похоро­нить себя в монастыре. Москвичи искренне почитали память князя, отдавая дань его спокойному характеру и милосер­дию. В конце XVII века князь Даниил был причислен к лику святых.

На протяжении 700 лет своего существования Данилов монастырь не единожды приходил в запустение. Но, спустя определенное время, монастырский комплекс неизменно возрождался. В его судьбе нашли отражение драматические события отечественной истории. В 1591 году, во время нападения на столицу крымского хана Казы-Гирея, монастырь служил одним из оборонительных сооружений. В 1610 году он был подожжен бежавшим из Москвы самозванцем Лжедмитрием II. Не прошли мимо него и события войны 1812 года. Вошедшие в Москву французские войска организовали в оби­тели скотный двор. Во время отступления, из стен монастыря была похищена главную монастырская святыня – серебряный оклад, украшавший раку князя Даниила. Однако, монастырю удалось избежать пожара. Благодаря собранным на пожертвования 11 тысячам рублей в 1817 году двухпудовую серебряную раку удалось изготовить заново.

После революции в жизни монастыря наступили еще более трудные времена. Епископ Феодор (в прошлом – ректор Московской духовной академии) планировал открыть при монастыре богословскую школу, на что, как ни странно, даже получил согласие властей. В числе приглашенных им лекторов был и выдающийся философ и священник Павел Флоренский. Но, в 1930 г. Дани­лов монастырь был закрыт. Из интерьеров его храмов исчезло почти все убранство, включая серебряную раку. Чудом сохранилось лишь несколько икон, оказавшихся в церкви город­ского Даниловского кладбища.

На внутренней территории монастыря был организован детский приемник. В нем жили «члены семей изменников родины» (т.е. дети репрессированных родителей), затем — малолетние правонару­шители и просто дети, оказавшиеся на улице. Храмы монастыря стояли обезглавленные, изуродованные случайными пристройками. Интерьеры помещений подверглись перепланировке. Зубцы стен опоясывала колючая проволока.

С 1984 г. постройки Данилова монастыря были переданы Московской патриархии. Через 5 лет (в уникально короткие сроки даже для мировой практики реставрации) комплекс сооружений монастыря был полностью восстановлен, войдя в число уникальных архитектурных ансамблей столицы.

Стены и башни

До XVI века постройки монастыря были де­ревянными. Во второй половине XVII столетия сформировался каменный ансамбль с крепост­ной оградой. В плане, стена представляла собой неправильный пря­моугольник. Башен было семь: четыре на углах и три — в середине каждого прясла, кроме се­верного, где находились главные Святые ворота.

Строгая симметричность тако­го планировочного решения оче­видна. Но, на исторической гравюре Пикарта монастырская ограда не кажется однообразной, напротив, она выглядит весьма живописно. Почему? Во-первых, благодаря холмистой, разновысотной мест­ности. Во-вторых, из-за того, что башни ограды не одинаковы. Уг­ловые — восьмигранные, высокие. Промежуточные — квадрат­ные, низкие (в древних описях они названы полубашнями). Наконец, неоднородна поверхность самой стены, сооруженной по всем пра­вилам оборонительного зодчест­ва.

Снаружи, защитная стена делится на цо­коль, нижнюю часть с бойницами подошвенного боя и среднюю часть с бойницами навесного боя — машикулями. С внутренней стороны, нижним бойницам соот­ветствует аркада, которая служит основанием для военного хода, ог­ражденного деревянным парапе­том. Завершают стену высокие зубцы с окончанием в форме «ласточкиного хвоста». Зубцы, через один, имеют бойницы-щели для стрельбы из ру­жей. Образцом для подобных за­вершений служили стены Мос­ковского Кремля.

Близость Москвы-реки достав­ляла монастырю немало забот. В дни весеннего половодья вода и лед подмывали ограду, нанося ей существенные повреждения. Для укрепления стен в середине XVIII века был сделан дубовый обруб, который был «железом скован и землею засы­пан и камнем забучен». Ныне, мо­настырский ансамбль отделен от реки заводскими постройками, и трудно поверить, что некогда у его стен покачивались лодки.

Во второй половине XIX века монастырь получил большой учас­ток земли для устройства клад­бища. Присоединенную местность оградили новой стеной, а запад­ное прясло старой — разобрали. Получилась единая территория с храмами и жилыми помещениями в восточной части и обширным некрополем в западной.

Ныне, у ограды располагается восемь башен. Главный вход, по-прежнему, осуществляется че­рез Святые ворота. Они оформлены в виде трех арочных проле­тов, разделенных пилястрами, сохранившими белокаменный декор XVII века в форме балясин. Кон­траст между графическим рисун­ком стены и почти скульптурной пластикой ворот подчеркнут цве­том. Стены и башни белые, с тем­ными «штрихами» проемов. Воро­та — ярко-розовые, с белыми вы­пуклыми деталями декора.

В праздничный розовый цвет окрашена и надвратная церковь Симеона Столпника с трехъярус­ной 45-метровой колокольней. Первоначально, колокольня была построена в 1730-х годах. Разоб­ранная после закрытия монасты­ря, она в 1984 году возведена за­ново в прежних формах. Сейчас на ней размещены 18 колоколов, привезен­ных из Поволжья. Наиболее значительный из них, изготовленный в 1886 году в Ярославле, весит 221 пуд. Колокольный звон в монастыре – широ­кий, звучный. Однако, его трудно сравнить со звучанием прежних колоколов, под­бор которых считался одним из лучших в Москве, представляя большую художественно-музы­кальную ценность.

Что же случи­лось с шестнадцатью колоколами, в течение трехсот лет собирав­шимися в монастыре? Два старей­ших из них — в 65 и 40 пудов были пожертвованы царем Федором Алексеевичем в 1682 году. Самый большой — в 722 пуда был отлит в 1890 году. Колокола уцелели и все так же великолепно звонят, но … в США. В 30-х годах, когда национальные культурные ценности (в особенности церков­ные, считавшиеся «идеологически вредными») за бесценок продава­лись за границу, даниловские ко­локола выкупил иностранец и пода­рил Гарвардскому университету, где их разместили на специально построенной концертной звон­нице.

Храм Семи вселенских соборов

Не менее сложно, чем судьба ко­локолов, складывалась история самого древнего монастырского храма. Из летописи известно, что в 1561 году «священа бысть церковь каменна в Даниловом во имя отцов Седми соборов» и что на освящении присутствовал царь Иван Грозный с сыновьями Ива­ном и Федором. Существующая в монастыре церковь с таким названием не раз перестраивалась. Сохранились ли в ней фрагменты XVI века? Или еще более ранние — XIII века? Некоторые ученые считали, что князь Даниил постро­ил в своем монастыре не деревянную, а каменную церковь. Найти ее следы — значило бы сделать важное научное открытие.

В ходе археологических раско­пок был обнаружен фундамент грозненского храма. И не под ны­нешним церковным зданием, как предполагалось, а к северу от не­го. Гипотеза о каменном храме XIII века не подтвердилась. Зато, находки домонгольского периода позволяют утверждать, что дан­ная местность была обжита задо­лго до основания монастыря.

Изображение собора XVI века сохранилось только на гравюре Пикарта. Это – белокаменная, бесстолпная одноглавая церковь с не­сколькими ярусами кокошников. В XVIII веке она обветшала и бы­ла разобрана. В связи с этим, пере­строили стоявшую рядом теплую Покровскую церковь XVII века. Над нею возвели второй этаж, куда и перенесли престол древ­него храма. Вскоре, в западной части здания соорудили высокую ярусную церковь типа «восьмерик на четверике». Наконец, в начале XIX века к храму пристроили бо­ковые галереи. Так сформировал­ся нынешний храм Семи вселен­ских соборов — сложное архитек­турное сооружение, включающее в себя (вместе с приделами) семь церквей.

Из сокровищ грозненского хра­ма уцелела лишь написанная в XVI веке Владимирская икона Богоматери с акафистом. Она де­лится на средник и клейма. В сре­днике изображена Богоматерь с младенцем Христом, прильнув­шим к ее щеке. В клеймах — сцены, иллюстрирующие акафист (хвалебное песнопение в честь Бо­городицы).

Наряду с иконами XVI—XIX ве­ков в храмах Данилова монастыря немало произведений современ­ных иконописцев. Они выполнены в технике темперной живописи, с тщательным соблюдением традицион­ных правил обработки доски, нанесения левкаса, приготовления красок и олифы. Один из известных современных иконо­писцев — монах Псковско-Печерского монастыря игумен Зинон. По заказу Данилова монасты­ря им был исполнен большой храмовый образ князя Даниила: князь-инок представлен в схимнической одежде, с моделью храма в руке.

Троицкий собор

Проект этого сооружения — одна из последних работ выдающегося российского зод­чего О. И. Бове. Храм является типичным памятником позднего классицизма. Его основной объем имеет с востока полукруглую ап­сиду, а с южной, северной и за­падной сторон — шестиколонные дорические портики. Здание увенчано массивным круглым бараба­ном с широкими окнами, налич­ники которых оформлены в виде двухколонных портиков с треугольными фронтонами. Полусфе­рический купол барабана завер­шает маленькая главка.

Благодаря нерасчлененной по­верхности стен и единообразию архитектурных деталей внешний вид собора производит строгое, цельное впечатление. Его интерьер поражает великолепием деко­ративного убранства, в котором гармонично сочетаются живопись, лепнина и золоченая резьба по дереву. По проекту О. И. Бове три изящных ордерных иконоста­са имели разную форму.

От внутреннего убранства собо­ра сохранились лишь фрагменты. Но, именно они, вместе с обнару­женными в Центральном госу­дарственном архиве проектными чертежами, позволили воссоздать интерьер храма в виде, близком к перво­начальному. Строительством Троицкого со­бора завершилось формирование архитектурного ансамбля Данило­ва монастыря. Он органично впи­сался в древнюю планировку, ура­вновесив вертикали надвратной колокольни и храма Семи все­ленских соборов, что придало ансамблю художественную цель­ность.

Некрополь

Еще в 30-е годы всю территорию монастыря занимало кладбище, в восточной части которого захоронения велись со времен основания обители. В XIX веке некрополь стал од­ной из достопримечательностей Москвы. Люди приходили сюда поклониться могиле Н. В. Гоголя, находившейся у дома настоятеля. Могила писателя была оформле­на строго и просто: надгробная плита с надписью и восьмиконеч­ный дубовый крест на высоком камне, символизирующем Голго­фу. Побли­зости, к востоку от Троицкого собора, размещалась могила знаменитого пианиста, дирижера и педагога Н. Г. Рубинштейна.

В стенах монастыря были похоронены многие выдающиеся деятели науки и культуры. Среди них: коллекционер живописи и один из основателей Третьяковской гале­реи – С. М. Третьяков, историк Ю. И. Венелин, историк и пуб­лицист Ю. Ф. Самарин, историк Москвы П. В. Хавский и многие другие. Несмотря на это, некрополь периодически подвергся разорению. По этой причине, ряд захоронений (в том числе Н. В. Гоголя, А. С. Хомя­кова, В. Г. Перова) были перенесены на кладбища Новодевичьего и Дон­ского монастырей. В то же время, тысячи других захоронений стали безымянными, поскольку надгробия уничтожались, а моги­лы раскапывались с целью грабежа.

В 1988 году, в память всех погребенных в монастыре, была соору­жена Поминальная часовня. На се­верном прясле стены, возле ча­совни, будут установлены памят­ные доски с именами захоронен­ных. Но, вероятно, лучшим памятником тем, кто на протяжении семи столе­тий жил, трудился или похоронен в этих стенах, служит возрожде­ние в монастыре духовной жизни и сози­дательных трудов, служащих преодолению исторического забвения.

При подготовке публикации были использованы материалы Г. Зеленской.