Крупные криволинейные объемы пансионерского Дома заполняют внутренние углы обоих зданий — на стыках двухэтажных частей и задних крыльев. Устройство этих выступов конструктивно обусловлено расположением лестниц. По этой причине, стены выгнуты по неправильной, точно определенной кривой. Они выглядят гибкой оболочкой, способной принять любую форму. Мягко скругленные объемы соединяются с прямоугольными. Подобное решение усиливает напряженную пластическую экспрессию здания в целом.
Пансионерский Дом. Вестибюль южного корпуса. Архитектор Люцедарский.
Архитектурная пластика в этих узлах строения превращается почти в скульптурную. Создается впечатление органического саморазвития форм. Подобные находки Люцедарского, на тот момент, были беспрецедентными в петербургской архитектуре. Позднее, близкие приемы спонтанной лепки объемов использовали и другие архитекторы: С. С. Кричинский в особняке П. Е. Щербова в Гатчине (1910-1911 гг.), Е.Л. Морозов в доходном доме Е.К. Барсовой на Кронверкском проспекте, 23 (1911-1912 гг.), и неизвестный автор дачи в Комарове на Главной улице.
Парные корпуса Дома призрения обращены главными фасадами на восток, к больничной церкви. При этом, здания рассчитаны на всесторонний обзор. С задней стороны, они меняют свой характер. Преобладающими становятся четкие геометрические объемы и лаконичные плоскости, образованные прямоугольными окнами разной ширины. Рисунок этих частей отличается исключительной простотой. По примеру построек Р. А. Берзена и К. К. Шмидта, в стены встроены открытые надоконные балки-перемычки. Они иллюстрируют реальную работу конструкции, зримо усиленную введением угловых камней — импостов.
Архитектуру и дизайн интерьера постройки отличают и другие интересные особенности. Фигурные кронштейны крыш (индивидуальные в каждом из корпусов), контрастно выделяются на фоне светлой облицовки. Необычайно высокие дымовые трубы обработаны декоративной выкладкой, имитирующей скрепляющую конструкцию. Откосы окон покрыты черепицей. В вестибюлях здания до наших дней сохранились деревянная отделка и орнаментальные витражи.
Выразительные особенности постройки, во многом, определяются контрастами. Пластическая мощь и грубая фактурность гранита противопоставлена «бесплотной» глади и тонкой графичности светлых кирпичных поверхностей. Строгая геометрия одних частей и элементов — скульптурной пластике и природной криволинейности других. Конструктивная природа — иллюзорной тектонике.
Примечательно, введение новых метафор — природного начала и спонтанного формообразования. Образная сила натурального камня и пластическая экспрессия форм обозначили движение к «северному» модерну, который, в то время, еще не укоренился на петербургской почве. Следует отметить, что южный и северный корпуса различаются по колориту. В первом строении, желтая плитка гармонично сочетается с теплыми красно-коричневыми оттенками гранита, во втором — белая облицовка с серым камнем.
Пансионерский Дом. Индивидуальный павильон. Архитектор Люцедарский.
Вероятно, параллельно с этими корпусами, Люцедарский построил рядом индивидуальный павильон. В композиции этого камерного одноэтажного сооружения варьируются те же приемы: сочетание гранитного цоколя и белокирпичных стен, рельефная кладка труб, большой вынос многоскатной кровли на кобылках, немного напоминающий швейцарские шале.
Композиция строения строго геометрична и функциональна, без изобразительных ухищрений. Зато рисунок проемов, на редкость, разнообразен: прямоугольные окна имеют вертикальную или горизонтальную конфигурацию. С двух сторон помещены большие арочные окна, с третьей — ризалит с трехгранным остеклением, с четвертой стороны устроен необычный тройной проем, вписанный в трапецию. И здесь, архитектор также стремился к неповторимости деталей.
Постройка павильона на периферии больничной территории, вне планировочных осей, усилила асимметричную организацию архитектурно-ландшафтного комплекса. Это небольшое здание стало последним звеном уникального ансамбля петербургского модерна.
