Портрет миссис Сиддонс. Т. Гейнсборо.
“Из всех людей, которых я когда-либо знал, он обладал наименьшим запасом житейского знания, но это и дало ему возможность проложить свой собственный путь в наблюдении Великого Мира”. Эти слова сказаны современником о Томасе Гейнсборо, английском живописце XVIII века. Он был широко признан при жизни как портретист. Но интерес к Гейнсборо – художнику дополнялся интересом к Гейнсборо – собеседнику и Гейнсборо – музыканту, Гейнсборо – шутнику и Гейнсборо – философу. Его поступки и случайно брошенные реплики, передаваемые друзьями, знакомыми, закрепились в памяти не одного поколения живописцев. «Я самое непостоянное и изменчивое существо», говорил о себе мастер. Импульсивность и непредсказуемость его натуры находила отражение в отношении к моделям, а также – в степени законченности портретов, на первый взгляд казавшихся подмалевками. «Я совершенно теряю всякое представление о человеке, если сразу же не достигаю сходства» говорил он часто. Однако, современники ценили портреты Гейнсборо даже выше чем произведения его коллеги и соперника, президента лондонской Академии художеств Д.Рейнольдса.
Сохранились сведения об особенностях работы Гейнсборо над портретом.
Сеанс начинался в затененной комнате, когда холст был едва различим для взгляда. Мастер брал специальные кисти с длинными черенками, чтобы находиться на одинаковом расстоянии от мольберта и модели, и переходил к остальному, лишь выписав целиком лицо. Своеобразие его манеры становится еще более очевидным, когда выясняется, что живописец не получил академического художественного образования: «Я хорошо начитан в книге природы, и мне этого достаточно» говорил он. Предприимчивый самоучка в начале 1740-х годов посетил Лондон, где брал уроки у художников педагогов X.Гравело и Ф.Хеймана, пробуя себя одновременно и в скульптуре. Сначала, Гейнсборо работал в Суффолке (местечке Седбери где он родился), и в соседнем Ипсвиче, откуда поступали первые заказы на портреты.
Портрет Г. Фредерика и его жены (фрагмент). Т. Гейнсборо. Масло. Около 1783—1785 гг. Виндзорский замок, Королевское собрание.
Овладев живописным мастерством, художник мог воссоздавать мельчайшие подробностей внешнего облика человека.
Гейнсборо изучал лица с сердечной теплотой и вниманием. Это видно по портретам матери и отца, а также соседей помещиков — людей, хорошо ему знакомых. Несмотря на некоторую скованность моделей, усиливающую оттенок патриархальности провинциальной жизни, портреты на редкость убедительны. Они заставляют вспомнить, так называемые, «сцены собеседования» — специфическую разновидность английского группового портрета XVIII века, типичную для раннего творчества Гейнсборо. Нарочитое позирование персонажей (часто членов одной семьи) на фоне пейзажа, символизировало естественное существование среди природы. В этих сценах «портретность» свойственна скорее пейзажу, насыщенному живыми подробностями. В них легко узнаются окрестности родного художнику Суффолка. Лица людей выглядят несколько кукольно; Гейнсборо, действительно, использовал кукол для написания групповых композиций. Они представляют не столько характеры конкретных людей, сколько несколько наивное воплощение таких понятий, как скромность, достоинство, верность и т.д.
Пейзаж представлял для Гейнсборо объект душевного влечения.
Художник создавал прекрасные виды, проникнутые поэтическим настроением — от ранних, написанных в созерцательной манере – до поздних, таинственно – взволнованных, с энергичным и свободным мазком. Но, все же, наибольшим спросом пользовались портреты его кисти. Возможно, именно поэтому он пришел к мысли объединить два жанра в одном. В 1759 году, следуя настояниям друзей, художник переехал на модный курорт Бат, куда на воды собиралась лондонская знать. Постепенно, сложился индивидуальный стиль его письма. Им стал «Портрет в рост на пейзажном фоне». Это имело простое объяснение: в коллекциях гостей курорта часто встречались работы Ван Дейка, выполненные в подобной манере.
Портрет леди Шеффилд. Т. Гейнсборо. Масло. 1785 — 1786. Букингемский дворец.
Стремление к живописной цельности подкреплялось у Гейнсборо поиском композиционной гармонии.
Нередко, в его портретах можно встретить чуть ироничную перекличку крепко стоящей на ногах фигуры – с могучим стволом раскидистого дерева; лица человека, сидящего за столом, и узкой морды дремлющей собаки; силуэта сидящей в кресле женщины, и, например, виолончели. Художник часто вводил в портреты музыкальные инструменты: скрипки, виолончели, и т.д. Это происходило не только потому, что он умел на них играть и коллекционировал; в его представлении, гармоничные колористические сочетания выглядели так же хорошо, как звучание удачно настроенных инструментов.
Существует выражение «портрет – настроение».
Под этим, как правило, подразумевается присутствие некой тайны, недоговоренности в созданном образе. Таков, например, портрет миссис Шеффилд. Глядя на него, зритель невольно включается в разгадывание мимолетных чувств изображенной модели. При этом, он, на время, становится как бы соавтором художника. Здесь, как считал Рейнольдс, заключается одна из главных причин популярности картин художника: они лишь напоминают об оригинале, остальное — дело зрительской фантазии.
Портрет племянника Г. Дюпона. Т. Гейнсборо. Масло. 1770. Лондон, Национальная галерея.
Современник Гейнсборо, сентиментальный романист Л.Стерн выработал похожую манеру литературного повествования.
Интерес к нюансам человеческой психики, мгновенной смене настроений, междометиям в речи персонажей создавал на страницах его книг атмосферу быстротекущей жизни. Несмотря на то, что герои Стерна мало похожи на аристократические модели Гейнсборо, мироощущения писателя и художника близки. Подобному восприятию зрелых работ Гейнсборо также способствовала выработанная им манера письма. Мазок художника приобрел уникальность, напоминая порывистые штрихи-росчерки. Таков портрет его племянника, Дюпона. Изображая родных и близких, художник позволял себе наибольшую свободу письма.
Дочери художника, Маргарет и Мэри, бегущие за бабочкой. Т. Гейнсборо. Масло. Около 1756 г. Лондон, Национальная галерея.
В портрете дочерей, бегущих за бабочкой, Гейнсборо тщательно выписал только лица, во всем остальном сохраняя эскизную беглость только что начатой работы.
То, что вначале несло печать незаконченности, в зрелых произведениях стало сознательным художественным приемом. Перспектива картин художника размывается, пейзаж вбирает в себя человеческие фигуры. В «сценах собеседования» природа и персонажи четко разграничены. В портрете аристократа Хэллета с женой (больше известном как «Утренняя прогулка») обособленность фигур и окружения сменяется их неразрывной слитностью. Одним и тем же мазком художник прорабатывает листву, прическу женщины, перья ее шляпы, шерсть собачки. Благодаря энергичным движениям кисти, почти растворяются контуры фигур, однако единство композиции не утрачивается .
Портрет У. Хэллета и его жены. («Утренняя прогулка»). Т. Гейнсборо. Масло.1785 г. Лондон, Национальная галерея.
1780-е годы – время вершины славы Гейнсборо.
Пройден большой путь; после кончины художника окажется, что он создал почти семьсот портретов. Но, несмотря на усталость, он весь в работе. О внутренней потребности ее продолжения говорит одно из его последних выражений: «Жаль покидать жизнь, когда только начинаешь что-то делать со своим искусством». Заслуживший у исследователей титул «самого английского художника XVIII века», Гейнсборо сумел отразить в портретах как красоту человека, так и представление о его духовной жизни. Художник не оставил школы, но, как признавали уже его современники, проложил новый путь в искусстве.
При подготовке публикации были использованы материалы статьи
«Самый английский художник XVIII века» И. Казаковой, М.1989 г.
